Мартинисты в России

-- ^[1] Тем не менее, общее число мартинистов в России было крайне незначительным.

До 1907 года «Генеральным делегатом Ордена для России» был граф Муравьёв-Амурский. Муравьёв вяло вёл пропагандистскую деятельность: при нём численность членов его кружка едва превышала 10 человек, лож он не открывал, посвятительных тетрадей не вручал, и посвящал сам безо всякого ритуала, и часто сразу в 3-ю степень. Кроме того, граф много играл на бирже, причем котировку бумаг ему угадывала постоянно сопровождавшая его женщина-медиум^[1], в проигрышах на бирже он считал виноватыми сатанинские силы. В 1907 году он объявляет Папюса связанным в люциферанством, и из-за возникших трений оставляет орден. Ушел из ордена и его помощник М. К. Исаев, в берлинский орден Иллюминатов, отделение которого было открыто в Петербурге в 1908 году. Среди первых членов этого ордена был, в частности, известный переводчик сочинений Папюса на русский язык А. В. Трояновский ^[2] До 1910 года место делегата мартинистов в России пустует.

Должность руководителя русских мартинистов оставалась вакантной вплоть до 2 мая 1910 года, когда Генеральным делегатом Ордена в России был назначен хиромант и спирит, автор популярных брошюр по этой теме («Страдания самоубийцы в потустороннем мире». СПб., 1910; «Графология». СПб., 1903 и др.) Чеслав Иосифович Чинский.

В 1913 году петербургские мартинисты во главе с Г. О. Мебесом («ГОМ») образовали особую автономную цепь «О. М. О.Р». с ярко выраженной тамплиерской окраской.^[1] В 1916 году она была преобразована в «Орден мартинистов Восточного послушания». Управлялся Орден «Невидимым магистром» или Отцом (Г. О. Мебес). Его учеником, официальным представителем, а затем председателем-преемником был генерал-инспектор Антошевский И. К. (посвятительное имя «Гиацинтус»).^[1][3] Капитул Ордена состоял из семи лиц.

К 1910 г. главным мартинистом в России был граф Муравьёв-Амурский, который вяло вёл пропагандистскую деятельность (при нём российское общество едва имело 10 человек приверженцев мартинизма), он часто играл на бирже, причём прогнозы котировок ему делала медиум, в проигрышах на бирже он считал виноватыми сатанинские силы, к этому времени он объявляет Папюса связанным в люциферианством. На его место Папюс назначен поляка граф Ч. И. Чинский, с именем которого собственно и связано создание русского отделения «Ордена мартинистов».

2 мая 1910 года в Париже был назначен «Членом Верховного Совета ордена мартинистов» и «Генеральным Делегатом для России» поляк мистик и аферист Чинский Ч. И., который с 1906 г. жил в Петербурге.

В полицейских записках того года записано: "Наиболее видные из этих мартинистов примыкают к группе издателей оккультного журнала «Изида»; во главе их стоят фон Чинский, А. Миркович и Н. К. Антошевский. Со слов последнего орден мартинистов насчитывает несколько десятков тысяч человек: в одном только 1910 г. в России принято в члены ордена, будто бы, 8 000 «избранных» лиц, тогда как заявлений о желании вступить в орден насчитывалось более 10 000.

В этом же году Чинский знакомится Г. О. Мебесом. Серьезное отношение Г. О. Мебеса к оккультизму и глубина его познаний в этой области произвели впечатление на Чинского, и, недолго думая, летом он предложил ему степень «Неведомого начальника» (полное мартинистское посвящение) и почетный диплом "доктора герметизма Высшей герметической школы в Париже" и делает "Генеральным инспектором (секретарем) петербургского отделения Ордена", Генеральной ложей которого (ложа-мать) стала «Великая ложа Аполлония Тианского», объединявшая вокруг себя малые ложи.

5 августа уже сам Г. О. Мебес официально открывает во Владимире мартинистскую ложу «Апостола Иоанна». Основной костяк её составила семья действительного статского советника Казначеева и их ближайшие друзья и родственники.

В 1911 году в связи с переездом Казначеевых в Москву туда же перенесена ложа «Святого Иоанна».

Деятельным членом ложи «Святого Иоанна» в Москве была актриса Л. Д. Рындина — жена известного политического масона С. А. Соколова. Большой интерес к деятельности московских мартинистов проявил уже известный нам патриарх русского масонства В. С. Арсеньев, сохранивший в своем архиве многие рукописи московских розенкрейцеров XVIII века. Основываясь на этих контактах русских мартинистов начала XX века, известный писатель-масон Ю. К. Терапиано даже писал, что благодаря знакомству П. М. Казначеева с В. С. Арсеньевым якобы произошло символическое слияние русского масонства новиковского толка с орденом мартинистов^[4], что, конечно же, большая натяжка.

Существовала ещё и третья мартинистская ложа — «Святого Андрея» в Киеве, которой руководил С. К. Маркотун. Известно также о существования русской мартинистской ложи в Маньчжурии, которая, впрочем, скоро была «усыплена»^[5] .

Это обстоятельство, а также скандальная слава, которую приобрел Чинский своими денежными аферами, привели к тому, что он был выслан в 1911 году под гласный надзор полиции в Белозерский уезд Новгородской губернии, где у него было имение «Кочево». (Продав его вскоре за 40 тысяч рублей, Чинский в декабре 1913 года покидает Россию.) Воспользовавшись этим, Г. О. Мебес постарался избавиться от опеки парижских руководителей, объявив в августе 1912 года о провозглашении независимости русских мартинистов. Возглавляемую им ложу «Аполлония» Г. О. Мебес (посвятительное имя Butator) объявил великой ложей (Великий совет России). В ответ на это его начальник Ч. И. Чинский немедленно отстранил Г. О. Мебеса от дел. Управляющим Российской верховной делегацией ордена им был назначен П. М. Казначеев, который тут же выдал патент С. К. Маркотуну на учреждение ложи «Святого апостола Андрея» в Киеве. Окончательно ситуация прояснилась только к концу 1912 года, после официального сообщения Г. О. Мебесом Папюсу о своем разрыве с ним и учреждении в России самостоятельного ордена под названием «Автономный разряд мартинизма русского послушания» во главе с «невидимым магистром».

В 1913 году петербургские мартинисты во главе с Г. О. Мебесом образовали особую автономную цепь О. М.О. Р. с ярко выраженной тамплиерской окраской.

В 1916 году она была преобразована в «Орден мартинистов Восточного послушания».

Управлялся Орден «Невидимым магистром» или "Отцом" (Г. О. Мебес). Его официальным представителем был ученик Г. О. Мебеса генерал-инспектор И. К. Антошевский (посвятительное имя Гиацинтус). Летом 1917 года, когда И. К. Антошевский был убит, его сменил в этой должности другой ученик Мебеса — В. В. Богданов.

Капитул Ордена состоял из семи лиц. Официальным печатным органом русских мартинистов был оккультный журнал «Изида».

Противоречия между петербургскими и московскими «братьями» имели принципиальный характер. Если П. М. Казначеев во главу угла ставил посвятительную традицию, что сближало его с философским или нравственным масонством, то Г. О. Мебес приоритетным для себя и своих учеников считал овладение оккультным знанием.

На фоне подчеркнуто корректного отношения к христианству со стороны москвичей открыто антихристианская направленность оккультических бдений петербуржцев бросалась в глаза. Тем временем в 1915 году в Варшаве во время вступления туда немцев лишился рассудка Ч. И. Чинский, и управление русской делегацией ордена мартинистов перешло к П. М. Казначееву^[6].

является Ольга Ивановна Мусина-Пушкина, о которой правая печать неустанно напоминала в столбцах своих газет с 1905 г. О. И. Мусина-Пушкина состоит в непосредственной связи с главой ордена мартинистов — «Папюсом», стремившимся через Ст. фон Чинского легализировать названный орден в России. Она же является главным лицом в масонской фракции «Денница», о которой ранее в Департаменте Полиции не было никаких сведений.

Напомню, что первая мартинистская ложа была организована здесь ещё в 1899 году графом Валерианом Муравьевым-Амурским. Трения, возникшие между ним и главой «Ордена мартинистов» в Париже известным оккультистом Папюсом, привели к тому, что около 1905 г. В. В. Муравьев-Амурский был отставлен от должности делегата Ордена в России.

В 1910 г. на его место был назначен поляк граф Ч. И. Чинский, с именем которого собственно и связано создание русского отделения «Ордена мартинистов».

Неудачный спиритический сеанс по вызову духа царя Александра III продемонстрированный Николаю II, а также скандальная слава, которую приобрел Чинский своими денежными аферами, привели к тому, что он был выслан в 1911 году под гласный надзор полиции в Белозерский уезд Новгородской губернии, где у него было имение. (Продав его вскоре за 40 тысяч рублей, Чинский в декабре 1913 года покидает Россию.) Воспользовавшись этим, Г. О. Мебес постарался избавиться от опеки парижских руководителей, объявив в августе 1912 года о провозглашении независимости русских мартинистов. Возглавляемую им ложу «Аполлония» Г. О. Мебес (посвятительное имя Butator) объявил великой ложей (Великий совет России). В ответ на это его начальник Ч. И. Чинский немедленно отстранил Г. О. Мебеса от дел. Управляющим Российской верховной делегацией ордена им был назначен П. М. Казначеев, который тут же выдал патент С. К. Маркотуну на учреждение ложи «Святого апостола Андрея» в Киеве. Окончательно ситуация прояснилась только к концу 1912 года, после официального сообщения Г. О. Мебесом Папюсу о своем разрыве с ним и учреждении в России самостоятельного ордена под названием «Автономный разряд мартинизма русского послушания» во главе с «невидимым магистром».

Московские же братья во главе с П. М. и Д. П. Казначеевыми, напротив, остались ему верны и продолжали свою деятельность под руководством своего парижского начальства вплоть до 1920 года. Петербургские же мартинисты образовали в 1913 г. особую автономную цепь с тамплиерской окраской, которая и просуществовала вплоть до её разгрома в 1926 году ОГПУ.

Как бы то ни было, масонская идеология в начале XX века пустила настолько глубокие корни в среде российской интеллигенции, что даже знаменитый большевистский террор 1920-х гг. оказался не в состоянии сразу уничтожить её быстрорастущую поросль. На сегодняшний день известно, по крайней мере, десять тайных масонских или полумасонских организаций, действовавших в 1920-е годы в СССР: «Единое трудовое братство», «Орден мартинистов», «Орден Св. Грааля», «Русское автономное масонство», «Воскресенье», «Братство .истинного служения», «Орден Света», «Орден Духа», «Эмеш Редивиус», «Орден тамплиеров и розенкрейцеров». Шесть первых из них располагались в Ленинграде. «Орден Света» и «Эмеш Редивиус» объединяли в своих рядах московских «братьев и сестер».

Тесно связанные с московским «Орденом Света», «Орден Духа» и «Орден тамплиеров и розенкрейцеров» располагались соответственно в Нижнем Новгороде и Сочи. Дочерними ложами «Русского автономного масонства» были ложа «Гармония» в Москве и «Рыцари Пылающего Голубя» в Тбилиси.

Крупнейшей оккультной организацией 1920-х гг. в Ленинграде был «Орден мартинистов», представлявший собой ветвь одноименного французского Ордена.

Декларативная цель, которую ставили перед собой русские мартинисты, заключалась в том, чтобы, с одной стороны, подготовить идущего к Высшему посвящению (программа-максимум), а с другой — расширить среднее эзотерическое образование непризнанных достойными посвящения.

В основе учения мартинистов лежит оккультизм — особое направление религиозно-философской мысли, стремящееся к познанию божества интуитивным путем, путем психических переживаний, связанных с проникновением в потусторонний мир и общением с его сущностями. В отличие от своих «братьев» из «Великих Востоков» Франции, Италии и «Великого востока народов России» (А. Ф. Керенский и Кo), преследовавших чисто политические цели, мартинизм ориентирует своих членов на внутреннюю духовную работу над самим собой, своим собственным моральным и интеллектуальным совершенствованием.

Это позволяет отнести мартинистов к особой, т. н. духовной или эзотерической ветви Мирового братства. Отличительным знаком русских мартинистов являлся круг с шестиконечной звездой внутри, основные цвета: белый (ленты) и красный (плащи и маски). Посвящения производились по примеру масонских с несколько упрощенным ритуалом.

В 1918—1921 гг. лекции по Зогаре (часть Каббалы) читал Г. О. Мебес, по истории религии, с ярко выраженным антихристианским уклоном, его жена Мария Нестерова (Эрлангер). С историей масонства слушателей знакомил Борис Астромов. Помимо чисто теоретических занятий, в «школе» велась и практическая работа по развитию у её членов цепи способностей к телепатии и психометрии.

28 апреля 1926 года Г. О. Мебес был допрошен о его деятельности.^[7]

• Серков А. И. История русского масонства. 1845—1945 гг.. — СПб., 1997.

http://www.vilavi.ru/sud/120108/120108-1.shtml